Плюшевая армия

Билли остановился на пороге своего дома. Он обернулся, посмотрел на заходящее солнце, перебросил ключи из одной руки в другую. Во внутреннем кармане пиджака лежал конверт с письмом от родителей. Он отсидел свои восемь лет за изнасилование, прошел все исправительные курсы, вот отец с матерью и решили сделать ему подарок. Теперь Билли хотел только принять душ, выпить пива и лечь в постель.

Билли в последний раз прокрутил на белом полотне памяти худший эпизод  своей жизни.

Билли было девятнадцать.

Началось все, как обычно, с пьянства. Отморозки города – Алекс Мёрдо, Франк Илл и он, Билл Деви – решили пропустить по две-три бутылочки. Черт возьми, даже их фамилии были нечистыми. По недостающим буквам они себя и назвали – Команда РКЛ. Окружающий мир идеально запрограммировал их пить, насиловать, воровать, оставаться непойманными и проворачивать все заново.

После выпивки им захотелось поразвлечься, а тут как раз эта малолетняя дрянь – Энни Тед – вышла прогуляться. Чем она думала – на улице же темень, хоть глаз выколи?

Алекс был первым. Ему ничего не удалось. Илл поржал, как настоящая лошадь, «и-го-го», за что получил в зубы. После Фрэнка там уже было влажно. Билл имел ее так быстро и неистово, как мог, – парни впечатлились.

Избитую и кровоточащую Энни нашли на следующий день, от побоев память она совсем не потеряла. БА-БАХ. Навещать сыночка запрещено, шлите письма.

Противные воспоминания. Ошибка прошлого.

Он открыл дверь, вошел. Начало десятого, на улицу скоро упадут сумерки, а тут уже темно. Он положил коробку со своими скудными пожитками на столик у двери, бросил на нее конверт, ослабил узел галстука и прошел в гостиную.

В доме было прохладно, все шторы задернуты. Билли прошелся по коридору, изучил кухню справа и спальню слева, а затем направился в ванную понежиться под горячим душем.

Через сорок минут он присел с бутылочкой пива в руке на диван в гостиной, уставился на черный квадрат большой плазмы и задумался. Чисто, опрятно, чувствовался запах совсем новой мебели, еще блистающей отсутствием царапин и потертостей. Он начинает новую жизнь, освобожденную от прежних ошибок.

На подоконнике лежит письмо. Разумеется, тоже от родителей, но Билли привык вести себя так, словно абсолютно все настроено против тебя. Только поэтому он не имеет швы на заднице, прекрасно себя чувствует, не страдает отсутствием аппетита, а многие сталкивались с проблемами в первый же вечер в тюрьме. Это, конечно, просто письмо, а не мыло, упавшее на сверкающий пол в общем душе, и все же.

Билли решил посмотреть на почтовый штемпель, но того не было. Значит, положено сюда лично. Его адрес выведен аккуратным округлым почерком. В фамилии допустили ошибку.

Значит, точно не родители.

Он сосредоточился и, сцепив руки, разглядывал конверт и думал. Лишние вопросы, например – как проникли в дом? – не волновали Билли. Позже он задаст вопрос о безопасности компании, что устанавливала сигнализацию. Сейчас это неважно.

Неожиданно и как бы рассеяно он развернулся, костлявыми пальцами стянув с подоконника белое послание от неизвестного отправителя. И выронил его, но было уже не до него. Послышался щелчок дверного замка, ключи он оставил в дверях.

Билли обогнул диван и посмотрел вглубь коридора. Над входной дверью висела плюшевая обезьянка, в руках у нее были ключи. Неожиданно она посмотрела на него, подтянулась на длинном и тонком хвосте и исчезла из поля видимости. Билли немигающим взглядом наблюдал за всем этим, не пытаясь логично объяснить невозможность происходящего. Он только прикидывал, как могут развиваться события дальше и что надо сделать, чтобы самому оказаться не при делах. Но дверь была заперта.

На бордовом ворсистом ковре появлялось двое плюшевых мишек и, обезьянка с тарелками в руках (если есть более страшная игрушка  на свете, то Билли про нее не знал). Через коридор они смотрели на него своими глазами-бусинами величиной с двадцатицентовую монету. Он сделал пару шагов назад, уперся в спинку дивана.

Он услышал тихий скрип и резко повернулся на звук. Скрипела дверца стоящего справа новенького шкафа. Страшная обезьяна отбила трижды. На Билли напали сзади. Удар был мягким, но так показалось только сначала.

На допросах его избивали мылом, завернутым в полотенце, он знал силу этих побоев.

Один удар по затылку, второй по почкам, третий в голень.

Билли быстро вскочил, перекувыркнулся через диван и бросил взгляд на нападающего. Огромный бежевый медведь, высотой ему по грудь, легко пружинил на мягких ногах, встав в позу боксера.

Билли схватил со стеклянного столика недопитое пиво и швырнул бутылку в большую игрушку, она разбилась, но вреда не нанесла. Замешательства медведя ему хватило, чтобы вбежать в коридор.

Ногу пронзило болью, ее эпицентр засел в икре. Это было неприятно, но терпимо. В следующий момент Билли закричал. Он посмотрел вниз и увидел карикатуру на детскую плюшевую игрушку – медвежонок вцепился далеко не тканевыми зубами в другую ногу, когтями на крайне коротких ручках он пытался добраться до промежности. Избавляться от него было некогда. Нужно срочно добраться до кухонных ножей.

Маленькие животные облепили Билли. Он пинками прокладывал себе путь, вкладывал в удары все силы, но пострадала лишь обезьянка – лишилась тарелки. «Ну и ладно, если она с их помощью командует, то хрен им, теперь придется научиться разговаривать!»

Он вбежал в кухню, захлопнул за собой дверь, вырвал вцепившегося в ногу медвежонка (маленький засранец оставил ему два пореза на ногах, а теперь еще и на руке), и бросил его в раковину, тот затих. Билли приник ухом к двери и прислушался: тишина, посмотрел в замочную скважину. Помятая армия уходила вправо в гостиную – это хорошо, обезьянка, запершая дверь, спустилась и передала другой ключи – это плохо.

Кажется, они временно потеряли интерес к нему. Билли вскочил, взял со стола самый большой нож, отложил, начал судорожно открывать все ящики и тумбочки подряд, пока не нашел тесак для рубки мяса и нож для рыбы с лезвием немногим меньше.

Волны боли прокатились по правой ноге – из маленьких ранок сочилась кровь. Кто бы сомневался, мрачно подумал он. Много ли на свете людей, кого секунд десять терзал медведь, а они остались в живых?

Он бросил бесполезный пиджак в угол, нашел полотенце, перевязал ногу, подошел к окну, выходящему к маленькому дворику. Оттуда он мог перемахнуть через невысокий заборчик и позвать на помощь соседей.

Хрен там! Оконный проем крепко забит деревянными дощечками. Билли мог поклясться – остальные тоже, поэтому все и зашторено плотной коричневой тканью.

В прихожей послышались звуки. Билли приоткрыл дверь, сморщившись от тупой боли.

Длиной голов в пять, построившись по возрастанию роста, стояли три аккуратные шеренги настоящих монстров от сорока до, наверное, поражающих восьмидесяти сантиметров. Плюшевые медведи явно из частной коллекции или на заказ. И это уже далеко не детские игрушки. У некоторых не было половины головы, выбитые глаза, всюду красные цвета, у некоторых вспорото брюхо, вывалившиеся кишки. «Дай бог, чтобы искусственные»

Перед ними, опираясь на трость, деловито расхаживал взад и вперед потрепанный мишка без половины ноги. Вместо морды торчали беспрерывно двигающиеся челюсти.

Мысль, яркая, как солнечный блик, пронзила мозг: «Он раздает команды!»

Билли встал, превозмогая боль, сунул ножи в карманы, молясь, чтобы они не прорезали ткань брюк, схватил стоящую рядом табуретку за ножки, ударом ноги распахнул дверь и с ревом бросился вперед. Первым ударом он отправил розового командира исполнять роль шара для боулинга, но ни одну из кеглей-мишек он не сбил. Те подняли свои ужасные головы, в воздухе повисло рычание.

Билли стало по-настоящему страшно. Они отрезали его от входной двери, пусть и запертой, и от поворота налево в гостиную, где пряталась обезьяна с ключами. Он развернулся, вбежал в кухню, закрыл дверь и начал лихорадочно соображать. Должен же быть выход!

Вес каждого из них не больше килограмма, он может опрокинуть стол на пол и толкать его перед собой плечом, как щит. Он сунул в карман рубашки длинный коробок из шести каминных спичек, которые приметил еще пока искал ножи.

Так. Резко, как грабители в кино- и телефильмах, ворваться в прихожую, поймать одну из этих плюшевых бестий, поджечь и выпустить к своим друзьям, найти ключи, выскочить из дома и бежать в полицейский участок.

Это идеальный план.

Маленькие твари догадались взбираться друг по другу, с гневным стоном он выхватил тесак из кармана, распоров его ко всем чертям и укоротил пару страшил на голову.

В гостиной слева на спинке дивана стояла обезьяна, запершая дверь. Она держала в рука магнитную дощечку для детей. Маленькими буквами там было написано: «Ты труп!»

- А это видели? – Билли поднял вверх средний палец.

Сзади упала другая обезьяна, всадила ему ножницы в плечо и попыталась убежать. Взвизгнув от боли, Билли поймал ее за хвост, схватил за шею и стукнул об коробку на столике. По полу рассыпались его вещи.

Он перекрыл выход в гостиную столом, удерживая его другим плечом, отбросил тесак, вырвал ножницы и швырнул их за спину. Подобрал с пола одеколон, зажав между ногами беспокойную тварь, облил ее, а затем поджег. Отпущенная обезьяна ринулась к собратьям. Билли решил окропить и их. Занялось еще несколько игрушек.

Билли спрятался за стол и только сейчас заметил валяющиеся ключи, видимо, чертовы засранцы пытались его обдурить. Он схватил их, открыл дверь и выбежал на свободу.

 

Газетные вырезки

…Энн Тед, по оценкам специалистов, умерла за полчаса до того, как ворвался Билл Деви, кричащий что-то про игрушки. Это именно то время, которое нужно, чтобы добежать от ее дома до полицейского участка…

…по всей квартире девушки были разбросаны плюшевые медведи, сгоревшие остатки таких же были найдены в доме Билла…

…Билл Деви признан вменяемям…

…суд присудил Биллу Эндрю Деви два пожизненных заключения без права на досрочное освобождение…

 

Тушить горящий дом пожарные приехали через сорок минут. Никто уже не смог найти письмо от Энни Тед.

«Тебя встретит целый фургон плюшевых воинов, которые раскатают тебя, как тесто! Если ты выживешь, можешь трахнуть меня еще раз, хотя чего уж там, живой ты меня не получишь!

С любовью, малышка Энни».

 
Annie